Аисте Кисараускайте. Apartment`99: я пытаюсь задать этот странный винтажный вопрос — что такое свобода?
Патриция Юркшайтите с мужем и младенцем на руках сидит на балконе, дверь которого выложена кирпичом. Микрофон привязывают к опущенному шнурку и поднимают на балкон..
Текст опубликован также в журнале «Дайле» (ст. Книга 77. Осень — зима 2019 г. (стр. 128–135))..
По окончании съемок его тоже опускают.
«С прошлой ночи», — говорит он, сколько времени они уже провели там..
— Что такое свобода? — задает вопрос тележурналистам, вопрос, наверное, самый удивительный. Представьте себе такой вопрос, который сейчас задают в телешоу. Вряд ли возможно.
— Как ни странно, сейчас мы чувствуем себя совершенно свободными, — отвечает Юркшайтите, — свободными от обязательств, не нужно ехать в город, никаких дел..
В современном мире такой спектакль вряд ли состоится — правозащитники, скорее всего, бросятся за малышом на балкон, и родители тоже вряд ли рискнут завести ребенка. Ужупис, где у многих молодых художников в то время были мастерские и дома, теперь стал престижным районом, поэтому, скорее всего, дом будет искусно окружен ревущими туристами. Эквивалент такого спектакля, вероятно, теперь должен состояться в Науджининкай, и вопрос о том, какая свобода уже давно стерта из нашей повседневной среды, из телешоу, из обращения.
Это серия 1999 года. Проект "Квартира`99" куратор Альгис Ланкелис. Художественная жизнь того года отмечена двумя яркими в памяти участников и зрителей проектами — работами студентов Академии художеств в троллейбусах «Идентификация» и «Бутас`99» под руководством Альгиса Ланкелиса. Каждому из них потребуется не один подробный текст, поэтому в данном случае я выберу «Квартира`99», вероятно, из сугубо личных побуждений — я хорошо помню его работы, чувствую, что могу полагаться на личный опыт, а не только на документацию, которой, собственно, вполне достаточно. Проект освещали по телевидению, были подготовлены два шоу -«Знаки» и «Ланка» с Ритисом Земкаускасом..
Сейчас, когда время идет, даже когда эпоха меняется, это художественное событие кажется интересным во многих отношениях. Одни из задействованных там героев (как и вся арт-сцена 90-х) ушли в личную жизнь, оставив творчество в стороне, другие, наоборот, стали заметными фигурами. Адреса большинства домов изменились, поэтому эти видео рассказывают о некоторых изменениях, я надеюсь, в направлении процветания, и глядя, скажем, на интервью А. Ланкеля с объяснением того, что такое междисциплинарное искусство, мы можем ясно видеть, какие изменения произошли в нашем восприятии искусства, изменилось искусство язык, используемый в данной области. Правда, за этими видеокадрами стоит и вопрос о том, настолько ли яркими эти перемены в искусстве, а возможность сравнения разных уровней самочувствия уже тогда отмечала Эгле Ракаускайте..
Итак, напомню сам проект, работы и их авторов. Два в 1999 году В выходные дни (17-28 сентября) артисты открывали для зрителей двери своих квартир. Они, получив карту с размеченными числами, путешествовали по Вильнюсу, как будто искали места для проектов на соревнованиях по спортивному ориентированию. Были выставлены как работы, как сейчас говорят, так и сами апартаменты, превратившие их в широкий спектр художественных концепций..
Такими квартирами-проектами были Линас Ляндзбергис, который пригласил меня в свою мастерскую, где он раньше жил, где под картинами на полках нарисован часовой пояс (правда, сколько перепутано) — «Квартира`96», «Квартира`87», «Квартира`93». "И т. а также Дариус Бастис, Эвалдас Янсас и Донатас Янкаускас (Дуонис), показавшие, как мы сейчас сказали бы, целую дыру — комнату, состоящую из нескольких квадратов ( ни один из его коллег по имени "Колодец". На пол брошены детские подгузники, empty пустой молоток от крепких напитков, несколько посуды, кровать, застеленная плохим ковриком. Укрытие от злого друга, супруга, от жизни, от чего угодно. К сожалению, ситуации бегства от чего-то по-прежнему имеют полную силу и в нашем настоящем. Пространство Э. Янса немного больше, но хаос похож. Правда, сейчас я бы сказал, что концепция совсем другая — Хлеб показывает тайник «Колодец», а Э. Янс — просто хоз..
Реальность жизни, будни не удосужились показать или, точнее, выделить несколько других авторов, один из них — Д. Бастис, который тоже только что показал свою квартиру (один из немногих художников в ней живет и по сей день), конечно, намного опрятнее, чем Э. Янзас, даже даже уютный «городской». Забавно, потому что та личная жизнь была настолько акцентирована, что интервью в сериалах берет не сам артист, а его жена Лина. Дайнюс Лишкявичюс также представил «Мир семьи», превратив его в настоящее реалити-шоу. А в квартире на первом этаже в Ужуписе было мало открыть жалюзи, чтобы, особенно вечером, когда горел свет, каждый мог наблюдать за жизнью дома со стороны. Бежит ребенок, за столом кушают простой обед, ничего особенного. Правда, участники реалити-шоу, как и положено, должны были говорить в микрофоны, и это транслировалось через встроенные снаружи динамики. Шоу, как очень популярный в то время жанр, получило приток зрителей и соседей: в фильме можно увидеть группу людей, просто цепляющихся за окна..
В нашем сознании фамилия Д. Лишкявичюса прочно связана с концепцией музея, но этот мотив присутствует и в проекте «Бутас`99». Одна из самых ярких работ — Константин Богдан (младший), или просто Костас Богдан, открывший не свое, а пространство дома своего отца Константина Богдана, напоминающее музей-квартиру. В сплошных рамах над полками аккуратные портреты, написанные самим старцем К. Богдана, изображающие предков дворянского рода, на полках скульптуры, которые не только связаны с дорогой антикварной коллекцией, но и действительно дороги. В то время, в 1999 году (и сейчас) роскошь, окружавшая советскую номенклатуру, вызывает удивление, доказывая, что советская буржуазия существовала. И, конечно, достойное уважения концептуальное отношение молодого художника ко всему этому..
Другой «музеолог», только другой — Йонас Валаткявичюс, который отвечает на вопросы Ланкома, говоря, что люди немного торопятся, не разговаривают с автором, а на заднем плане его дом полон ярких, минималистичных картин. Однако в программе «Ченклай» его квартира выглядит иначе — в репортаже она приравнивается к сатанинскому музею. Свечи, кресты, скрещенные кости, глаза сатаны. В отчете говорится, что эта квартира, вероятно, стала лидером по посещаемости. Когда распространился слух, что там восстал мертвец, дети соседей собрались посмотреть.
Были и художники, которые поступали наоборот, представляли работы, но скрывали свою жизнь или жизнь. Один из них — Гедиминас Акстинас, который использовал старую лестницу своей квартиры. В квартире тогда шел ремонт и, как выяснилось, продали. Автор тоже не явился. На лестничной клетке последнего этажа повесить, повесить на подоконник и поручень, будь то костыли или деревянные оленьи ноги, что-то промежуточное. Ссылка на движения тела человека и животных, их инвалидность, отношения между городом и дикой природой. Одним словом, сильная неоднозначная метафора.
Саулюс Мажилис повесил на дверь красноречивый замок и рисунок или отпечаток с надписью: «Приходи зимой, спустимся с холма». Опять же тонкое сочетание открытости, открытости, наготы и замкнутости. Как сказал автор: «Я дверь вообще не закрывала, желающие могут войти в комнату из общежития»..
Э. Ракаускайте также приготовила печенье, позволив ей войти только в дверной проем, на котором видны четыре телеэкрана со ступенчатой планкой. Точно было описано желание не впускать в свою жизнь, подчеркнутое артисткой в телеинтервью, а потом мне сказали фразу, которую я не мог забыть: «Я долго вертел головой, как сделать так, чтобы толпа не несла грязь в мой дом».
Как и у Я. Барилайте, вопрос об обнажении-рекламе (и как можно обойти это в проекте, связанном с частной территорией?) Урбона подняла в интервью, говоря о том, что выставка одной работы — это своего рода эксгибиционизм, показать работу — как раздеться, брюки в общественных местах. Вот что сделано в их видео: Гедиминас сидит в туалете и читает журналы, потом он танцует голый в дверном проеме туалета, потом он ритмично катится по полу, как сумасшедший..
И действительно, весь проект — это своего рода снятие штанов или открытие двери туалета. Кому-то повезло сделать это изящно и элегантно, кому-то небрежно. Были любители драмы, а некоторые просто расстегивали топ саги и не более того. Паулина Эгле Пуките напомнила, что она может найти любопытно или случайно, глядя на чужую личную жизнь. Можно найти не только комнату, полную пауков, но и гораздо более ужасную: автор заманил публику ссылками с лестницы, через коридор в ванную, на шкафчик над умывальником. Когда смельчак открыл дверцу шкафа, на зрителя упало множество плюшевых игрушек со связанными руками и закрытыми ртами, которые они должны были оттолкнуть от себя. Интерпретация ужасов, детективов и Твин Пикс, напоминающая все жуткие истории о похищениях людей, особенно женщин. Кусок, который замораживает мысли даже сейчас.
Но ведь ставить оценку всем не обязательно? На полках всегда что-то не помещается, не надо давить, как игрушки Э. П. Пуките. Итак, один из самых ярких предметов, который остался для меня незабываемым, — это письменный стол Аудрюса Новицкаса, который отлит из зеленого пластика, используемого для городских мусорных урн, и сохранил даже верхнюю часть. На месте стула — другой, более старый, мусорный бак с растительным орнаментом, реликвия советских времен. И подушка, на которой удобно сидеть. Теплый сентябрь, небольшой домик с садом, пахнущим ранними яблоками, и зеленый инопланетный объект в уютной солнечной комнате, пророчески сообщая нам сегодня, сколько дешевой пластмассы эпохи этой культуры будет выброшено в мусор. «Он называется« Стол и стул », но я мог бы назвать его« То же старое дерьмо », — говорит автор..
Живо запомнилось и творчество Деймантаса Наркявичюса, хотя и с некоторыми извращениями. При посещении квартиры артиста публики ждало положенное на стол письмо. К сожалению, память стерла свое содержимое, оставив в прошлом только непрочитанное сообщение. Мне так кажется даже интереснее.
Проект самого куратора А. Ланкелиса — барельеф, выставленный в квартире художника. Это приклеенная куртка, которая отражается в зеркале и вешается на стул. Поскольку на нем изображено только отражение, форма почти плоская. На кухне вы можете увидеть на экране компьютера изображение за окном. Повторяющиеся изображения через стекло и отражения в стекле.
Единым проектом следует также назвать цветочные проекции Оруне Моркунайте на сводах ее квартиры, расположенной в старинном монастыре. Другой автор, верный своему дому, не променявший его ни на кого. Хотя Миндаугас Ратавичюс попадает в разряд «скрытых», потому что из натянутой на рамы черной полиэтиленовой пленки он сделал туннель, ведущий прямо к окну. Я довел этот кусок до конца — иногда это то, что мне нужно в конце светового туннеля.
Правда, еще несколько работ легко поддаются простой классификации, потому что это хорошие проекты. Эгле Гелажюте в своей квартире транслировала «Красный троллейбус». Название работы достаточно красноречиво, и ничего не добавлено, кроме того, что художник в настоящее время является широко известным иллюстратором книг, живущим в Соединенном Королевстве. Еще одна звуковая работа — Linas Augutis, концентрат повседневных звуков. Сложенные друг на друга, брошенные в недолговечный файл, эти звуки превратились в оглушительный гром. Здесь можно вспомнить произведения, созданные в более поздние годы: звук поднимающегося сверхзвукового самолета Туполев ТУ-1442 Д. Наркявичюсом или проект К. Богдана (младшего) «7 дней искусства», где все тексты еженедельника сведены в одну строку3..
Джюгас Катинас просто показал работы, над которыми работал в то время. На экране мы видим хор детей, которые что-то поют. Художник очень серьезно относится к проекту, называя его «днем открытых дверей». «Это один шаг к тому, чтобы мы связались», — говорит он о телешоу, сожалея, что коллеги больше не общаются «как раньше». Еще неизвестно, является ли это реальным симптомом времен отчуждения или мы постоянно чувствуем, что «в прошлом было веселее».
Эти отметки, включения или просто органические структуры того времени, которые вмешались в проект, провоцируют, заставляют сравнивать с настоящим, позволяя взглянуть не только на судьбы художников, их карьеры или некарьеры, но и рассмотреть политические и социальные изменения. Наконец, давайте посмотрим, как изменился сам город. С пространством Chebromis, Группа Дариуса Герасимавичюса, связанная с небольшими островками субкультурных субкультур и обозначенная в шоу, имеет загадочную аббревиатуру B. D. G. «Вот наш город, этот st agstokas — ориентир между нашим двором и остальной частью города», — говорит Д. Герасимавичюс. Это снова напоминало более поздний 2014 год. Проект Flag, инициированный Аудрюсом Пукисом и его коллегами. «Флаг сливается с заброшенной городской средой, дополняет ее и отражает ее положение. В данном конкретном случае возникают фундаментальные вопросы о городе, его ландшафте и социально-политическом климате ».
«Что бы символизировал флаг? Мы не догадались, когда встанем, а придумаем », — весело смеется художник из далекого 1999 года. «Мы можем построить национальный, но мы строили не для себя, а для себя, для своего двора», — подчеркивает он..
И в конце концов, как это назвали в шоу «Знаки», это творческое приключение. Творческая группа шоу и несколько сопровождающих его искусствоведов пришли в одну из упомянутых квартир и обнаружили странную «экспозицию»: будто ремонтируют комнату, а может быть, просто мастерскую: мольберт, унифицированные оштукатуренные статуи Марии, простые доски. Скайдра Трилупайтите сказала, не беспокоясь: «Надеюсь, я знаю, где я. Но я не жалею об этом », — весело добавляет он, думая о возможности ошибки. «Мы просто попадаем в ситуацию». Не дойдя до хоста, группа lmimo ушла. И только через пару дней выяснилось, что из-за темноты и непонятной нумерации дома они не посещали эту квартиру. То, что было нужно, было в соседнем доме.
Я должен здесь все подытожить, сделать выводы, но вы видите, сколько я написал — редакция точно не даст мне другой страницы. Однако вы, уважаемые читатели, вполне можете сделать свои выводы. О проекте, с прохождением тестовых работ или без, о самом прошедшем времени. И я просто пытаюсь задать этот странный винтажный вопрос, который звучал вначале — что вы думаете сейчас о свободе
Текст опубликован также в журнале «Дайле» (ст. 77 кн. Осень-Зима 2019 (стр. 128–135))..
История:
